Неточные совпадения
«Я слишком увлекся наблюдением и ослабил свою волю к
действию. К чему, в
общем и глубоком смысле, можно свести основное
действие человека, творца истории? К самоутверждению, к обороне против созданных им идей, к свободе толкования смысла “фактов”».
Тарантьев был человек ума бойкого и хитрого; никто лучше его не рассудит какого-нибудь
общего житейского вопроса или юридического запутанного дела: он сейчас построит теорию
действий в том или другом случае и очень тонко подведет доказательства, а в заключение еще почти всегда нагрубит тому, кто с ним о чем-нибудь посоветуется.
У меня еще с вечера составился
общий план
действий на весь этот день.
— Благодарю вас. Теперь мое личное дело разрешено. Вернемся к первому,
общему вопросу. Мы начали с того, что человек действует по необходимости, его
действия определяются влияниями, под которыми происходят; более сильные влияния берут верх над другими; тут мы и оставили рассуждение, что когда поступок имеет житейскую важность, эти побуждения называются выгодами, игра их в человеке — соображением выгод, что поэтому человек всегда действует по расчету выгод. Так я передаю связь мыслей?
Почему все это меня интересовало, объяснить не могу, но, вероятно, тут оказывало свое
действие общее скопидомческое направление семьи.
Но если ведаете, какое
действие разум великого мужа имеет над
общим разумом, то ведайте еще, что великий муж может родить великого мужа; и се венец твой победоносный.
Но для того чтоб успешнее достигнуть
общей цели, т. е. увеличить сумму
общего блага, люди принимают известный образ
действий и гарантируют его какими-нибудь постановлениями, воспрещающими самовольную помеху
общему делу с чьей бы то ни было стороны.
Для людей, привыкших опирать свои
действия на здравом смысле и соображать их с требованиями справедливости и
общего блага, такая доброта противна или по крайней мере жалка.
В течение двух часов, которые пробыл Тетюев в генеральском флигельке, было переговорено подробно обо всем, начиная с обсуждения
общего плана
действий и кончая тем проектом о преобразованиях в заводском хозяйстве, который Тетюев должен будет представлять самому Евгению Константинычу, когда Нина Леонтьевна подготовит ему аудиенцию.
Практика, установившаяся на Западе и не отказывающаяся ни от эмпиреев, ни от низменностей, положила конец колебаниям Перебоева. Он сказал себе:"Ежели так поступают на Западе, где адвокатура имеет за собой исторический опыт, ежели там
общее не мешает частному, то тем более подобный образ
действий может быть применен к нам. У западных адвокатов золотой век недалеко впереди виднеется, а они и его не боятся; а у нас и этой узды, слава богу, нет. С богом! — только и всего".
Склоняясь на сторону"подтягиванья", Удав и Дыба тем не менее не отрицали, что можно от времени до времени и"поотпустить". Проезжий Марат не только ничего подобного не допускает, но просто не понимает, о чем тут речь. Да он и вообще ни о чем понятия не имеет: ни о пределах власти, ни о предмете ее, ни о сложности механизма, приводящего ее в
действие. Он бьет в одну точку, преследует одну цель и знать не хочет, что это однопредметное преследование может произвести
общую чахлость и омертвение.
По обыкновению, я сейчас же полетел к Глумову. Я горел нетерпением сообщить об этом странном коллоквиуме, дабы
общими силами сотворить по этому случаю совет, а затем, буде надобно, то и план
действий начертать. Но Глумов уже как бы предвосхитил мысль Алексея Степаныча. Тщательно очистив письменный стол от бумаг и книг, в обыкновенное время загромождавших его, он сидел перед порожним пространством… и набивал папироски.
— Имея в виду эту цель, — формулировал
общую мысль Глумов, — я прежде всего полагал бы: статью четвертую"
Общих начал"изложить в несколько измененном виде, приблизительно так:"Внешняя благопристойность выражается в
действиях и телодвижениях обывателя; внутренняя — созидает себе храм в сердце его, где, наряду с нею, свивает себе гнездо и внутренняя неблагопристойность, то есть злая и порочная человеческая воля.
Иван Васильевич, дорожа мнением иностранных держав, положил подождать отъезда бывших тогда в Москве литовских послов и учинить осужденным в один день
общую казнь; а дабы
действие ее было поразительнее и устрашило бы мятежников на будущее время, казни сей надлежало совершиться в Москве, в виду всего народа.
Он донес обо всем Военной коллегии, самовольно отказался от начальства, под предлогом болезни, дал несколько умных советов насчет образа
действий противу Пугачева и, оставя свое войско на попечение Фрейману, уехал в Москву, где появление его произвело
общий ропот.
Меры обременительные, стесняющие народ в его правах, могут быть вызваны, вопреки требованию народной жизни, просто
действием произвола, сообразно выгодам привилегированного меньшинства, которое пользуется стеснением других; но меры, которыми уменьшаются привилегии и расширяются
общие права, не могут иметь свое начало не в чем ином, как в прямых и неотступных требованиях народной жизни, неотразимо действующих на привилегированное меньшинство, даже вопреки его личным, непосредственным выгодам.
Все это проходит передо мною как во сне. И при этом прежде всего, разумеется, представляется вопрос: должен ли я был просить прощения? — Несомненно, милая тетенька, что должен был. Когда весь жизненный строй основан на испрошении прощения, то каким же образом бессильная и изолированная единица (особливо несовершеннолетняя) может ускользнуть от
действия общего закона? Ведь ежели не просить прощения, так и не простят. Скажут: нераскаянный! — и дело с концом.
Монологи и разговоры в современных романах немногим ниже монологов классической трагедии: «в художественном произведении все должно быть облечено красотою» — и нам даются такие глубоко обдуманные планы действования, каких почти никогда не составляют люди в настоящей жизни; а если выводимое лицо сделает как-нибудь инстинктивный, необдуманный шаг, автор считает необходимым оправдывать его из сущности характера этого лица, а критики остаются недовольны тем, что «
действие не мотивировано» — как будто бы оно мотивируется всегда индивидуальным характером, а не обстоятельствами и
общими качествами человеческого сердца.
Загоскин, с таким блестящим успехом начавший писать стихи, хотя они стоили ему неимоверных трудов, заслуживший
общие единодушные похвалы за свою комедию в одном
действии под названием «Урок холостым, или Наследники» [После блестящего успеха этой комедии на сцене, когда все приятели с искренней радостью обнимали и поздравляли Загоскина с торжеством, добродушный автор, упоенный единодушным восторгом, обняв каждого так крепко, что тщедушному Писареву были невтерпеж такие объятия, сказал ему: «Ну-ка, душенька, напиши-ка эпиграмму на моих „Наследников“!» — «А почему же нет», — отвечал Писарев и через минуту сказал следующие четыре стиха...
Артисты, вдумывающиеся в
общий смысл и ход пьесы и каждый в свою роль, найдут широкое поле для
действия. Труда к одолению всякой, даже незначительной роли, немало, — тем более, чем добросовестнее и тоньше будет относиться к искусству артист.
Когда первая прерывается, в промежутке является неожиданно другая, и
действие завязывается снова, частная комедия разыгрывается в
общую битву и связывается в один узел.
Сколь трудно знать человеческое сердце, предвидеть все возможные
действия страстей, обратить к добру их бурное стремление или остановить твердыми оплотами, согласить частную пользу с
общею; наконец — после высочайших умозрений, в которых дух человеческий, как древле Моисей на горе Синайской, с невидимым Божеством сообщается, — спуститься в обыкновенную сферу людей и тончайшую Метафизику преобразить в устав гражданский, понятный для всякого!
Их
действия можно производить из бескорыстной любви к
общему благу, но, в сущности, и у них первое побуждение — эгоизм.
Тогда Овэн решился изложить некоторые из
общих оснований своих
действий, придать несколько систематический вид своим
общим воззрениям и объяснить практические результаты, достигнутые им, посредством соображений теоретических.
Я не могу вам описать, какое
действие произвело это проявление великодушия на моего друга. Он стоял на льду, следя за полетом птицы, мелькавшей на фоне угрюмых гор, опушенных снегами, и, когда она самоотверженно шлепнулась в нескольких шагах на воду, с очевидным намерением разделить
общую опасность, — у него на глазах появились слезы… Затем он решительно заявил, что мы можем, если угодно, ехать дальше, а он останется здесь, пока не поймает обеих уток.
Меры эти весьма естественно могут произвести свои особые
действия, весьма различные от тех, какие мы можем предвидеть, рассуждая о деле в
общих чертах и представляя только логические его определения.
Зато действительные нравственные грехи судятся очень строго, и если
общее мнение не имеет часто серьезных практических последствий, так это от [решительной] невозможности привести в
действие общее желание.
Если из круга моих наблюдений, из сферы
действий, в которой вращаюсь я, исключены идеи и побуждения, имеющие предметом
общую пользу, то есть исключены гражданские мотивы, что остается наблюдать мне? в чем остается участвовать мне?
Даже и теперь его можно было назвать красавцем, когда он, опоздав на десять минут к началу
действия и обращая на себя
общее внимание, входил в зрительную залу Большого театра — элегантный и самоуверенный, с гордо поставленной на осанистом туловище, породистой, слегка седеющей головой.
Не нужно забывать, что польза от человеческих
действий не всегда происходит именно там, где на нее рассчитывают, и что не всегда люди рассчитывают на
общую пользу, когда обработывают то или другое полезное дельце.
У Юма она имела субъективно-человеческое значение — «быть для человека», у Беркли получила истолкование как
действие Божества в человеческом сознании; у Гегеля она была транспонирована уже на язык божественного бытия: мышление мышления — само абсолютное, единое в бытии и сознании [К этим
общим аргументам следует присоединить и то еще соображение, что если религия есть низшая ступень философского сознания, то она отменяется упраздняется за ненадобностью после высшего ее достижения, и только непоследовательность позволяет Гегелю удерживать религию, соответствующую «представлению», в самостоятельном ее значении, рядом с философией, соответствующей «понятию».
Область теургии не ограничивается одним священством, есть и другие служения, отмеченные печатью богодейства [Сюда относится
общее суждение ап. Павла: «Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и
действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех.
Возможно, что в каждом отдельном случае трагедия смягчает и разряжает страх и сострадание; тем не менее, в
общем они могли бы увеличиваться под
действием трагедии, так что в целом трагедия делала бы людей более трусливыми и сантиментальными.
Гордановский рецепт совсем иного свойства: по быстроте и верности его
действия несомненно должен удивить всех и, конечно, удивит, когда с развитием нашей истории он перестанет быть секретом для мира и сделается
общим достоянием.
И затем, с
общего согласия, был улажен план
действий, во исполнение которого Кишенский должен был «устроить обыск».
Это «усредненное», «выравненное» бытие, где человек обезличивается, теряет свою подлинность и ориентируется в своих
действиях лишь на окружающих («поступает, как все»).] социальной обыденности, тирания средне-общего над лично-индивидуальным.
Поговорив о погоде, о военных
действиях, об
общих знакомых офицерах и убедившись по вопросам и ответам, по взгляду на вещи в удовлетворительности понятий один другого, мы невольно перешли к разговору более короткому.
Строго, ясно и ярко рисовал Бокль влияние климата, пищи, почвы и
общего вида природы на характер человека, как под их
действием совсем различно складывались культуры индийская, арабская, эллинская.
«La vіе est l’ensemble des fonctions, qui resistent à la mort. La vie est l’ensemble des phénomènes, qui se succèdent pendant un temps limité dans un être organisé». «Жизнь есть двойной процесс разложения и соединения,
общего и вместе с тем непрерывного. Жизнь есть известное сочетание разнородных изменений, совершающихся последовательно. Жизнь есть организм в
действии. Жизнь есть особенная деятельность органического вещества. Жизнь есть приспособление внутренних отношений к внешним».
Одним из особенно горячо возражавших против высказанного Александром Васильевичем
общего плана будущих военных
действий был австрийский генерал Меллас.
Он говорил, не составив себе еще никакого плана дальнейших
действий, но по мере того, как высказывал Рене успокоительные доводы, этот план в
общих чертах созревал в его голове.
(
Общий дневник. Почерк Нинки.) — Вдруг телеграмма из Харькова от профессора Яснопольского: «Согласен выставить свою кандидатуру». К Борису. Быстро выработали план
действий. Теперь не зевать, сразу ахнуть выборы и прекратить прием дальнейших заявлений. Собрали студфракцию. Постановлено, обязательна стопроцентная явка на выборы. «Да ведь Левка и Андрей больны!» — «Под их видом пусть другие ребята». — «Да разве можно?» — «А профессора нас всех в лицо знают?» — «Ха-ха-ха-ха! Здорово!»
На всех присутствовавших, исключая царевича да Бориса Годунова, слова Карася произвели самые разнообразные
действия, с
общим ощущением трепета и неотразимости готового разразиться удара. Всегда дерзкий и находчивый, Григорий Лукьянович в это мгновение не мог совладать с собою и собрать мысли.
Но, несмотря на все их старания показать, что причина события лежала в умственной деятельности, только с большою уступчивостью можно согласиться с тем, что между умственною деятельностию и движением народов есть что-то
общее, но уже ни в каком случае нельзя допустить, чтоб умственная деятельность руководила
действиями людей, ибо такие явления, как жесточайшіе убийства французской революции, вытекающие из проповедей о равенстве человека, и злейшие войны и казни, вытекающие из проповеди о любви, противоречат этому предположению.
Общего плана
действий не было.
Для
общей деятельности, люди складываются всегда в известные соединения, в которых, несмотря на различие цели, поставленной для совокупного
действия, отношение между людьми, участвующими в
действии, всегда бывает одинаковое.
До тех пор, пока при распределении вреда и преступности сект пред лицом существующего государственного порядка и благоустройства принимается за основание не
общий дух и состав секты по отношению их к государству, но частные случаи фанатизма, от времени до времени обнаруживающегося в видимых гласных
действиях преимущественно помешанных или полупомешанных сектаторов, все будут ходить в отношении раскола ощупью…
Неприменение усиленной охраны важно потому, что эта приостановка
действия общих законов развивает доносы, шпионство, поощряет и вызывает грубое насилие, употребляемое часто против рабочих, входящих в столкновения с хозяевами и землевладельцами (нигде не употребляются такие жестокие истязания, как там, где действуют эти правила).
С одной стороны, рассуждение показывает, что выражение воли человека — его словà суть только часть
общей деятельности, выражающейся в событии, как, например, в войне или революции; и потому без признания непонятной, сверхъестественной силы — чуда, нельзя допустить, чтобы словà могли быть непосредственною причиной движения миллионов; с другой стороны, если даже допустить, что словà могут быть причиной события, то история показывает, что выражения воли исторических лиц во многих случаях не производят никакого
действия, т. е., что приказания их часто не только не исполняются, но что иногда происходит даже совершенно обратное тому, что ими приказано.
Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и
общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных
действий только в
общих чертах.